Русские в Сирии. Вертолеты
Сирия под защитой вертолетов ВКС РФ: пилот Ми-28 снял на видео уничтожение танка ИГИЛ с 3 километров
В Сети появилась видеозапись, на которой запечатлена работа российского вертолета Ми-28Н «Ночной охотник» в Сирии . Видео было обнародовано телеканалом «Звезда». На нем можно увидеть, как ударный вертолет уничтожает бронемашину боевиков «Исламского государства» 1 (запрещено в РФ) с расстояния в три километра.
На данный момент ИГ 1 уже полностью ликвидировано в САР, отдельные очаги сопротивления в некоторых районах арабской республики еще сохраняются, однако они уже не представляют единой силы, которая могла бы вести военные действия. Значительную роль в уничтожении этой крупнейшей террористической организации как раз сыграли вертолеты ВКС РФ — бандгруппы ИГИЛ 1 понесли колоссальный урон в результате их бомбардировок. Наши винтокрылые машины летали на низких высотах, нанося точечные удары по объектам террористов, осуществляя огневую поддержку и прикрытие подразделений Сирийской арабской армии (САА).
Ветеран военной службы Александр Перенджиев рассказал в интервью корреспонденту Федерального агентства новостей (ФАН) о ключевых боевых задачах, которые выполняли российские вертолеты, о преимуществах наших винтокрылых машин, а также о том, почему они являются незаменимым оружием в борьбе именно с террористическими группировками.
«Вертолеты всегда являлись одним из ключевых элементов в проведении военных операций против крупных террористических бандформирований. Их роль была высоко оценена еще в Афганистане и Чечне. Они незаменимы в ходе десантных операций, в задачах по спасению групп, попавших в окружение. Кроме того, вертолеты могут наносить точные удары по скоплениям боевиков, их технике — здесь они демонстрируют серьезную эффективность в виду своей конструкции, поскольку способны зависать над определенной точкой и вести по ней огонь. При этом вертолеты совсем «неприхотливы» в плане посадки, так как для этого им не нужна какая-то специальная площадка», — отмечает военный эксперт.
Все это и многое другое делает их незаменимыми в ходе антитеррористических операций, подчеркивает собеседник ФАН. Помимо прочего вертолеты способны вести ближний бой, точно поражая цели противника и нанося ему серьезный урон.
«Он тем и хорош, что способен наносит точные удары с воздуха в условиях ближнего боя. Вертолет может маневрировать, умело защищаться при помощи тепловых ловушек, если боевики пытаются обстреливать его из переносных зенитно-ракетных комплексов. Они могут успешно действовать в любых видах операций, но особенно хороши вертолеты в операциях против террористов. В борьбе с ними огонь должен вестись очень точно, а машины должны работать маневренно, так как боевики быстро перемещаются в соответствии со своей «облачной технологией». Эти сгустки перемещений террористов нужно обрывать, а для этого необходимо наносить четкие и неожиданные удары по ним. Безусловно, в этом плане вертолет — это фактически самое необходимое оружие. Тяжело представить, что могло бы заменить их в ходе выполнения боевых задач, связанных с ликвидацией террористических бандформирований», — заметил Александр Перенджиев.
Эксперт считает, что именно Россия является лучшим в мире производителем винтокрылых машин. Вертолеты ВКС РФ доказали свою эффективность и незаменимость в Сирии, однако еще даже до начала сирийской кампании наши боевые вертолеты пользовались огромным спросом на международном рынке вооружений.
«Я вас уверяю, что наши вертолеты являются самыми лучшими в мире. Еще до 2014-го года у нас их активно закупали США и Польша. Соединенные Штаты — как раз для своих войск в Афганистане. Также я слышал очень лестные отзывы со стороны польских военных: российские вертолеты и более надежны, и более маневренны, а по нанесению ударов с воздуха — более точные. При этом они обладают всеми необходимыми компонентами, позволяющими им работать почти в любое время и при любых погодных условиях. В частности, например, приборами ночного видения. Также российские вертолеты могут успешно работать и в пустыне, где зачастую бывают сильные ветры и песчаные бури», — заключил наш собеседник.
Почему российские вертолеты в Сирии летают очень низко?
Возможно, вопрос покажется странным, но так и есть. Во время боевых действий вертолеты российских военных сил летают намного ниже американских. Кто-то скажет: ” Потому что американцы трусы и боятся настоящей битвы! “. Как бы ни так. Российские (и советские) принципы использования вертолетов сильно отличаются от американских и машины, соответственно, тоже.
После войны во Вьетнаме необходимость вертолетов стала очевидной. Военные обеих стран провели анализы и продумали те конструкции, которые им нужнее .
Американцы предпочитали маленькие быстрые машины, такие как AH-1 или AH-64. Проще говоря, скорость и маневренность.
Их задачей было противостоять массам танков стран Варшавского договора и уничтожать эти самые танки можно больше и как можно быстрее. Большинство западных боевых вертолетов следуют той же философии – от Eurocopter Tiger до легкого BO-105.
Идея была в том, чтобы зависнуть в воздухе вне досягаемости зенитных пушек, запуская ракеты по целям. Затем быстрый отход, появление в другой точке поля битвы и снова запуск ракет.
А что у Советского Союза? Страны Варшавского договора не рассчитывали встретить мощное бронированное сопротивление в виде массы танков. Да и не делали ставку на броню европейские военные, они тоже пошли по пути мобильности. Поэтому советские вертолеты пошли по другому пути.
В советской доктрине вертолеты должны были оказывать непосредственную поддержку наземным войскам . Иначе говоря ” летающий танк “, а не ловкий и маленький комар. Его задача перемещаться по фронту и заваливать противника ракетами и снарядами.
Так родился Ми-24 . Как пишут любители военной техники за бугром:
Представьте дитя американского штурмовика А-10 и транспортного вертолета Ми-8 и вы получите Ми-24.
Естественно, это не значит, что американские машины не могут сделать также, а российские не могут зависнуть на высоте. Еще раз: первоначальная тактика вертолетов Ми-24 заключалась в том, чтобы лететь низко и на быстрых проходах обстреливать неуправляемыми ракетами противника.
Тип войны в Сирии, в целом, подходит для изначальной военной тактики для вертолетов Ми-8, Ми-24 и прочих. Экспортный вариант последнего – Ми-25 – применяется, кстати, в странах Азии и Востока по той же схеме.
Более того, Ми-24 способен перевозить войска и полезные грузы. Это была хорошая идея, которую американцы не сразу заметили. В общем, может и пехоту подвезти и поддержать ее на месте огнем.
А как вы думаете: какая тактика эффективнее в Сирии? Подписывайтесь и оставляйте свое мнение в комментариях. Лайк, если любите авиацию.
СМИ: Российские вертолёты заставили американцев сбежать с блокпоста в Сирии
Сирийское информационное агентство North Press Agency опубликовало видеокадры, на которых запечатлён, как утверждается, «побег» американских военных с ранее выставленных ими блокпостов на пути движения российских конвоев в районе города Тель-Тамр (провинция Хасаке) на северо-востоке арабской республики. Предполагается, что причиной спешного ретирования солдат и офицеров ВС США стали не только российские ударные вертолёты, поднятые в воздух и несколько раз появлявшиеся в этом районе с полным комплектом вооружения, но и «серьёзный разговор» между российским и американским военным командованием, пишет сегодня, 28 января, портал Avia.pro.
На представленных видеокадрах можно увидеть, как российский военный патруль, включающий в себя три бронированных транспортных средства и два автомобиля сопровождения, совершенно беспрепятственно перемещаются по трассе М4. Но, следует заметить, сам «побег» американцев с блокпоста не попал в кинохронику сирийского агентства.
Указывается, что российскому патрулю удалось передвижение через 10 дней после того, как американские войска предотвратили предыдущие попытки пройти к Тель-Тамру, направляясь к шоссе М4 в северо-восточной Сирии. «North Press контролировало выход российского патруля с пункта Аль-Мабакер к северу от Тель-Тамра и его направление к шоссе М4 в отсутствие американских войск у подъездов к городу», — добавляет издание.
Какие-либо военные патрули США в этом районе в настоящее время отсутствуют, хотя ещё сутки назад здесь находился блокпост американских войск, который препятствовал перемещению российских военных по территории Сирии.
26 января прямо над американским блокпостом вблизи Тель-Тамра были замечены два российских вертолёта — Ми-35 и Ми-8, которые, как предполагается, и стали причиной того, что американские военные покинули места временного базирования.
Как сообщало EADaily, конкуренция России и США в северо-восточной части Сирии нарастает, двум сильнейшим военным державам всё с большим трудом удаётся мирное сосуществование в арабской республике. С начала года американская сторона перешла к тактике блокирования передвижений российских военнослужащих по имеющей стратегическое значение автотрассе М4 (Алеппо — Ракка — Хасаке), всем своим видом демонстрируя, что Соединённые Штаты ещё рано списывать со счетов на сирийском военно-политическом театре. Россия отвечает последовательным усилением своих позиций на северо-востоке САР, где ещё совсем недавно безраздельно заправляли именно заокеанские «партнёры».
За пределами возможного: О службе российских вертолетчиков в Сирии
За пределами возможного приходилось работать в Сирии командиру авиационного звена майору Евгению Сеелеву и его сослуживцам.В части его считают своего рода рекордсменом: за плечами пять командировок в Сирию, причём общий счёт проведённого там времени приближается уже к годичному рубежу. Причина такой интенсивности командировок объясняется только одним – высочайшей профессиональной подготовкой офицера.
Четыре его командировки – одна в 2016-м, три в 2017-м – заняли в общей сложности восемь месяцев. Одна из них оказалась ужатой до 36 дней. Дело в том, что тот период совпал со временем сокращения российской группировки в Сирийской Арабской Республике. Среди выводимого личного состава оказались и вертолётчики, в том числе экипаж майора Сеелева. Поэтому он и попал домой, к великой радости жены и детей, чуть раньше, чем планировалось.
…В принципе его боевая работа напоминает своего рода конвейер: командировка, непродолжительный отдых, обязательный курс подготовки и снова Хмеймим. О том, чтобы отказаться или, например, предложить вместо себя кандидатуру какого-нибудь другого лётчика, Евгений, как он признался, даже подумать не мог.
– Есть приказ, он не обсуждается, – говорит офицер. – По-моему, это основа службы, разве не так?
Что такое настоящая служба, он начал понимать ещё в детстве. Отец был командиром отдельной вертолётной эскадрильи, в запас уволился подполковником. Его главный урок, преподанный сыну, был кратким – дискуссий по поводу приказов не допускать.
До подполковничьих погон дослужился и брат Евгения. Сейчас он в филиале Военного учебно-научного центра ВВС «Военно-воздушная академия имени профессора Н.Е. Жуковского и Ю.А. Гагарина» в Сызрани «ставит на крыло» будущих военных лётчиков. К слову, в этом же вузе оседлал винтокрылую машину и Евгений. Диплом ему вручили в 2006 году.
Рассказывая о первом месте своей службы, майор Сеелев не преминул отметить контрасты тамошних пейзажей с тем, что довелось увидеть в Сирии. Посёлок Алакуртти, что в Мурманской области, расположен за Полярным кругом, на 67-й параллели. Суровая северная природа пугает и завораживает одновременно: заснеженные сопки, порожистые реки, огромные, необъятные просторы…
Три года Евгений распахивал это бескрайнее небо. Летал на Ми-24. Первоначальную практику он получил на Ми-8. Но и особых затруднений при выполнении полётных заданий на Ми-24 не возникало. После соответствующей подготовки, разумеется. Да и школа Сызранского высшего военного авиационного училища лётчиков – так ранее назывался нынешний филиал ВУНЦ – дала надёжный запас как теоретических знаний, так и практических навыков. А вот чего не хватало в Алакуртти, на что всегда сетовал служивший там народ, так это лето. Оно хотя и наведывается в заполярные края, но весьма не надолго. Не то что в Сирии… Впрочем, к этому мы ещё вернёмся.
На следующем месте службы, в пригороде Санкт-Петербурга, офицеру тоже выпало осваивать новую технику. Это были транспортно-боевой Ми-35 и совершенно новый ударный вертолёт, способный вскрывать и поражать цели в условиях активного огневого воздействия со стороны противника, выполнять задачи в ночное время, совершать замысловатые воздушные пируэты, Ми-28. Именно на машинах этих двух серий Евгению Сеелеву и довелось выполнять задачи в небе Сирии.
Ми-28 уже получил в НАТО прозвище Havoc – «Разрушитель». Такое название этот российский вертолёт заимел, главным образом, благодаря комплексу своего бортового вооружения: на четырёх точках подвески здесь могут быть размещены неуправляемые ракеты калибра 80 и 122 мм, управляемые противотанковые ракеты «Штурм» и «Атака», зенитные ракеты «Игла». Носовая 30-мм пушка управляется лётчиком при помощи нашлемного прицела. По оценке специалистов, такой арсенал позволяет поражать в современном бою цели практически всех типов.
После того как ВКС России обеспечили сирийским войскам полноценную поддержку, боевики перешли к тактике более активных передвижений преимущественно ночью
На маршрутах боевого применения
Хмеймим. Российская военная база на территории Сирии, точка старта (или финиша) воздушной трассы, соединяющей нашу группировку с Большой землёй. В числе задач, доверенных экипажу майора Сеелева, было сопровождение и прикрытие воздушных судов на глиссаде взлёта-посадки в районе этого аэродрома. По сути, речь шла об обеспечении безопасности полётов военно-транспортной авиации на самом незащищённом участке маршрута – в районе снижения либо набора высоты.
О нюансах этой работы вертолётчиков особо распространяться не стоит: есть тут и свои методики, и свой алгоритм… Главное – конечный результат. А он выражается в отсутствии происшествий, в безопасном использовании аэродромной инфраструктуры, в возможности совершать полёты в штатном режиме. При этом, что бы ни говорили, а боевики по-прежнему не оставляют намерений проверить на прочность подступы к аэродрому. Вылазки боевиков с применением тех же беспилотников (самопальных летательных аппаратов, снабжённых, например, ручными гранатами) не редкость для этих мест.
Для противодействия всей этой нечисти и поднимаются в небо наши винтокрылые бойцы. Тот же Ми-35 благодаря своему бортовому комплексу обороны способен засекать работу локаторов систем целеуказания, старты зенитных ракет и тут же превращать их в бесполезные болванки путём применения систем оптико-электронного подавления.
Поинтересовался у Евгения, сколько же всего боевых вылетов совершил он за время своих сирийских командировок. Начали считать – сбились на третьей сотне. И немудрено, если учесть, что министр обороны генерал армии Сергей Шойгу, докладывая Верховному Главнокомандующему Вооружёнными Силами Российской Федерации Владимиру Путину о работе военных авиаторов в Сирии, сравнил её интенсивность и напряжение с «Формулой-1». Да, наши лётчики и персонал наземных служб работали так, что это порой смахивало на старты легендарных автогонок.
Правда, на «Формуле-1» не стреляют… К тому же для майора Сеелева и его сослуживцев район выполнения задач не ограничивался авиабазой Хмеймим и её окрестностями. Как прикинул сам офицер, за время пребывания в Сирии ему пришлось облететь не меньше трети территории страны. Его машина – в составе группы и в одиночном порядке – привлекалась для сопровождения вертолётов поисково-спасательной службы, обеспечивала прикрытие военно-транспортных Ми-8, доставлявших грузы в места расположения войск. Довелось участвовать и в нанесении ударов по целям и позициям боевиков и сопровождать воинские колонны, прикрывая их с воздуха.
Когда темнота – союзник
Ещё один вид боевой работы в Сирии с подачи некоторых журналистов получил название «свободная охота». Это когда самолёты или вертолёты, находящиеся в воздухе, засекают объекты боевиков и по согласованию со штабом наносят по ним точечные удары. Между прочим, по словам Сеелева, таким способом был уничтожен не один объект террористов. Причём летать зачастую приходилось в ночное время. Почему? Ответ прост: после того как Воздушно-космические силы России обеспечили сирийским войскам полноценную поддержку, боевики изменили порядок своих действий, перейдя к тактике более активных передвижений преимущественно ночью. Таким образом они рассчитывали укрыться от всевидящего ока с неба.
Не вышло. Современная техника позволила нашим лётчикам видеть и ночью как днём.
– Система ночного видения работает очень эффективно, – отмечает майор Сеелев. – Скажем, с Ми-28 можно заметить автомобиль на удалении 15 километров, с Ми-35 – 6 – 7 км. Тепловизоры, специальные очки – всё это используется для обнаружения целей в тёмное время суток и даёт высокие результаты.
Когда-то в Афганистане нашим лётчикам о подобном оборудовании приходилось только мечтать. В настоящее время средства ночного обнаружения используются в армейской авиации куда более активно, показав свою эффективность. Сирийские события ещё более расширили эту практику. Техника и технологии ночного видения за последние годы стали более совершенными. В этом убеждают и положительные отзывы наших военных лётчиков – главных эксплуатантов данного снаряжения, в том числе в боевой обстановке.
Террористы вскорости осознали, что ситуация развивается в опасном для них направлении. Поняв, что за ними ведётся ещё и ночная охота, они скорректировали порядок своих действий. Вообще, как это уже не раз говорилось, террористы в Сирии оказались хорошо обученными, качественно вооружёнными, готовыми к смене тактики поведения. На применение тепловизионной аппаратуры боевики ответили усилением скрытности своих ночных передвижений, использованием малоизвестных маршрутов. В дневное же время применялись самые различные, порой экзотические методы маскировки.
– Однажды засекли грузовик, который по цвету сливался с пустынной местностью, – вспоминает один из эпизодов майор Сеелев. – Оказалось, машина была густо измазана глиняно-песчаной смесью. Кроме того, боевики не раз пытались сбить нас с толку, создавая ложные цели.
Но реальных целей, настоящих объектов, где укрывались террористы, всё же было больше. При этом бандиты всегда огрызались огнём – из крупнокалиберных пулемётов, зенитных установок. То есть для наших лётчиков это была настоящая боевая работа, и в полёт каждый отправлялся с традиционным набором: автомат, пистолет, гранаты, запас боеприпасов, аварийная радиостанция… Евгений как-то подсчитал, что в воздухе он порой находился по шесть часов с короткими перерывами на дозаправку и уточнение боевых задач, после чего запускал винт снова. Так было в дни активных боёв за Пальмиру весной 2016 года, при штурме Акербата летом-осенью 2017-го.
Сложностей добавляли и погодные, климатические условия. Ведь, как известно, даже современная авиация нередко зависима от капризов природы.
Для майора Сеелева и его сослуживцев район выполнения задач не ограничивался авиабазой Хмеймим и её окрестностями
– Досаждала облачность в горах, – делится своими наблюдениями майор Сеелев. – Сирийский ландшафт – это горно-пустынная местность. Вдоль моря проходит горный хребет высотой 1200–1500 метров. Взлетаешь – нет облаков, перелетаешь через хребет на равнину – облачно. Но самое опасное – грозы. Их с земли предугадать зачастую невозможно. Лучше возвратиться, но приходилось и перелетать грозовые участки. Высота – 4 – 5 километров. В грозу опасны восходящие и нисходящие потоки, мощная кучевая облачность. Можно войти на ста метрах, а выйти на трёх с половиной тысячах. Или, наоборот, с большой высоты уйти глубоко вниз.
Он застал в Сирии все времена года, все сезоны. Летом – изнуряющая жара, когда термометр зашкаливал за полсотни градусов. Это в тени. На солнце же корпус вертолёта буквально раскалялся – хоть яичницу на нём жарь! Зима, хотя и приносила какое-то облегчение в виде прохлады, доставляла другие проблемы – туманы, сильные ветра с песчаными бурями, резкие перепады температуры. Евгений вспоминает, как на одном из оперативных аэродромов, где они однажды базировались, в умывальнике замёрзла вода. Да, нашим военным в Сирии порой приходилось жить по-спартански. Война есть война…
Конечно, доставалось и технике. В сильную жару управлять вертолётом непросто, особенно полностью укомплектованным средствами вооружения и боеприпасами. Здесь нужны особые навыки. Представьте цель, габариты которой с учётом удаления не превышают размеров ногтя – тот же пикап с пулемётной установкой или пресловутый «джихад-мобиль». Попасть по такому объекту, да ещё если он движется с высокой скоростью, – задача не из простых даже в учебном полёте.
В одном из таких эпизодов экипажу майора Сеелева пришлось настигать грузовик с боевиками, обстрелявшими до этого сирийский блокпост. Они стремительно двигались по высохшему руслу реки, надеясь оторваться от преследования с воздуха. Естественно, состязание завершилось для боевиков жестоким проигрышем.
Для наших лётчиков это была настоящая боевая работа, и в полёт каждый отправлялся с традиционным набором: автомат, пистолет, гранаты, запас боеприпасов, аварийная радиостанция.
Спрашиваю Евгения, какое оружие из имеющегося в номенклатуре винтокрылых машин ему больше подходит. Тот отвечает философски: дескать, оценивать вооружение нужно исходя из целесообразности его применения в данной обстановке, характеристик целей, их удаления.
– Неуправляемыми ракетами поражаются площадные цели, там больше разлёт осколков, – уточняет офицер. – По точечным целям, в том числе легкобронированным, лучше бить управляемыми ракетами: у пушки дальность стрельбы меньше, стало быть, есть риск попасть под огневое воздействие с земли. Но и преимущества у такого оружия имеются. В их числе высокая скорострельность, внушительный боекомплект.
А вот с приоритетами в выборе боевой машины Евгений определился однозначно – Ми-28.
– Выше мощность, лучше манёвренность. Характеристики оружия у Ми-28 тоже позволяют многое, этот вертолёт и видит, и стреляет дальше. Лучше продумана эргономика кабины, то есть экипажу здесь комфортно, а это тоже немаловажно.
Завершая встречу, поинтересовался у офицера: а ну как придётся снова собираться в путь, в те же «южные края»? Всё-таки пять командировок за спиной, да и семья, трое детей. Об этом тоже забывать не следует…
– Приказы не обсуждаются, – ответил он уже знакомой фразой.
Мне же остаётся только добавить, что за проявленные при выполнении боевых задач на территории Сирийской Арабской Республики мужество и отвагу командир звена майор Евгений Сеелев представлен к государственной награде.
