Отчет стрелкового полигона: MP 40 по кличке “шмайссер”

Слон против кита. Сравниваем немецкий MP-40 с советским ППС-43

В Сети часто мелькают сравнения двух культовых пистолетов-пулеметов — советского ППШ и немецкого MP40. А чуть менее известный ППС-43 конструкции Алексея Судаева обычно с «коллегой» из Третьего рейха не сравнивают, хотя они значительно более похожи друг на друга, в том числе и внешне. 42.TUT.BY попытался исправить историческую несправедливость и разобрать достоинства и недостатки двух пистолетов-пулеметов в сравнении.

Реальность и мифы про немецкое и советское оружие

С мифами все хорошо у обоих участников соревнования. Про ППС-43 часто пишут, что «он признан лучшим пистолетом-пулеметом Второй мировой войны», правда без указания, кем и когда именно.

MP-40 сплошь и рядом называют «шмайсером» и порой полагают, что вермахт был вооружен им поголовно: образ немецкого солдата с MP-40 на груди и с закатанными рукавами стал каноничным.

Как обычно, реальность оказывается несколько иной. Никакого всеобщего признания ППС-43 лучшим пистолетом-пулеметом ВМВ не было, у разных стран имелись разные мнения на сей счет, а всемирных конкурсов не проводилось. А миф родился из единственного высказывания Михаила Калашникова: великий оружейник просто сообщил свое личное мнение по вопросу, а уже потом его слова подхватили.

Что же касается MP-40, то Хуго Шмайссер имеет крайне малое отношение к этому оружию — мы подробно писали об этом. Им не вооружали немецких солдат поголовно: основой огневой мощи отделения вермахта был единый пулемет MG-34, позже MG-42, при поддержке карабинов Маузера.

А пистолетам-пулеметам отводилась скромная роль вооружения командиров отделений (позже и их заместителей) и экипажей бронетехники. Таким образом, в процентном отношении солдаты, вооруженные пистолетами-пулеметами, составляли в войсках рейха явное меньшинство.

Патрон: поражение целей на большом расстоянии, останавливающее действие

Много копий сломано и по поводу сравнения патронов 9×19 mm Parabellum, которыми «питался» MP-40, и советских 7,62×25 мм ТТ — они использовались в ППС-43.

Как правило, речь идет о том, что немецкий патрон имел лучшее останавливающее действие, а советский — большую эффективную дальность поражения, едва ли не в 500 метров. Апофеозом этого противостояния была история о том, что на расстоянии в 100 метров пуля, выпущенная из MP-40, не может пробить солдатский ватник.

Этот миф оказался таким живучим, что эксперт концерна «Калашников» Владимир Онокой проверил его на практике, обстреляв два ватника на манекенах. Разумеется, зимняя одежда пулю не сдержала.

История, что пуля патрона 7,62×25 ТТ может поражать цели на значительно большем расстоянии, чем 9×19, тоже, скорее всего, миф. Несколько большая дульная энергия советского патрона на расстоянии в 200 метров компенсируется большей массой пули немецкого. Эффективная дальность поражения для обоих патронов составляет 100−150 метров, максимум 200 — на этих расстояниях пули показывают примерно равные характеристики.

Что же касается останавливающего действия, то у 9-миллиметровой немецкой пули оно действительно несколько выше — хоть и не как у американского 45-го калибра (красноречиво прозванного manstopper). Строго говоря, 9-миллиметровый калибр — это такая «золотая середина», очень удачное сочетание качеств, и не случайно сегодня именно «парабеллумовский» 9×19 mm является самым распространенным пистолетным боеприпасом в мире.

Советский же 7,62×25, версия немецкого же патрона для легендарного «маузера» С-96, как утверждается, был принят не от хорошей жизни. Дело в том, что все основное стрелковое оружие в раннем СССР (револьвер Нагана, винтовка Мосина, пулемет максим) имело калибр 7,62 мм, что позволяло унифицировать производство стволов. Годы спустя эта проблема исчезла, и сегодня патрон 7,62×25 понемногу уходит в историю, тогда как 9×19 живее всех живых.

Преимущество здесь, очевидно, за «немцем».

Технологичность: «немецкое качество» и советское производство

Выражение «немецкое качество» уже практически стало синонимом надежности и неубиваемости. Правда, это обеспечивалось столь же «немецкой» трудоемкостью любого изделия. Рабочие и инженеры рейха просто не могли выдать практически ничего простого и дешевого — и не всегда такой подход был оправдан.

Так, пистолет-пулемет MP-38 с фрезерованной для облегчения ствольной коробкой и другими прекрасными комплектующими требовал 18 человеко-часов — то есть условный рабочий должен был потратить три четверти суток, чтобы сделать всего один пистолет-пулемет. Часто встречается утверждение, что MP-40 был сильно упрощенной моделью и требовал меньших усилий из-за широкого применения штамповки.

На самом деле это полуправда. Оружие действительно было проще предшественника, но не сильно. На изготовление одного MP-40 требовалось до 15 человеко-часов, что все равно довольно много.

Для сравнения: тяжелый и не самый простой по советским меркам ППШ-41 требовал 7,3 человеко-часа — вдвое меньше. А во второй половине войны, когда немцы начали ощущать сильную нехватку ресурсов, MP-40 попробовали упростить еще больше — и потерпели неудачу. С качеством начались жуткие проблемы.

Фото: wikipedia.org

А что касается ППС, то тут даже сравнивать смешно: на изготовление одного пистолета-пулемета уходило всего 2,7 человека-часа. Почти в шесть раз меньше, и это притом что его могли изготавливать неквалифицированные рабочие (изначально пистолет-пулемет делали в блокадном Ленинграде).

Так что MP-40 мог бы иметь шансы на победу, только если бы оружие Судаева клинило, скажем, в половине случаев и разваливалось в руках бойцов. Но такого не наблюдалось, и по критерию технологичности ППС-43 побеждает с большим отрывом.

Скорострельность и точность

И ППС-43, и MP-40 имеют простейший принцип работы автоматики — со свободным затвором. Но если у ППШ, использующего тот же принцип, это оборачивается дикой скорострельностью в 1100 патронов, негативно отражающейся на точности и экономии боеприпасов, то наши «герои» этим не страдают.

Немецкий пистолет-пулемет за счет тяжелых подвижных деталей, пневматического демпфера и слабой возвратной пружины имеет вполне скромную скорострельность в 600 выстрелов в минуту. А если стрелять с борта бронетехники или из-за укрытия, то точность можно повысить, зацепив оружие за что-нибудь специальным крюком внизу ствола.

Фото: Дарья Бурякина, TUT.BY

В СССР пошли другим путем: в конструкции ППС-43 был предусмотрен длинный ход подвижных частей, а фибровый буфер в задней части обеспечивал смягчение удара откатывающегося затвора. В результате скорострельность орудия упала до тех же вполне приемлемых 600 выстрелов в минуту. Крюка у пистолета-пулемета не имеется, зато есть простой дульный тормоз-компенсатор, что повышает удобство ведения огня и точность.

Испытания обеих систем на полигонах показали, что точности стрельбы и ППС-43, и MP-40 вполне хватает для выполнения боевых задач. Если ППШ, несмотря на солидную массу, при стрельбе очередями «водило» довольно сильно и кучность стрельбы снижалась, то за конструкциями Судаева и Фольмера подобного не замечено. И это невзирая на то, что у автоматов не было возможности стрельбы одиночными — чтобы выпустить одну пулю, достаточно было быстро нажать и отпустить спусковой крючок.

Здесь у нас был бы паритет, если бы не одно “но”: способ, которым немецкие конструкторы добивались снижения темпа стрельбы, оказался довольно затратным. Чтобы оружие стреляло, как задумано, требовалось очень высокое качество комплектующих — соответственно, при любой попытке упростить и удешевить производство оружие «мстило» своим создателям.

Фото: wikipedia.org

Так, в версии пистолета-пулемета от концерна Steyr инженеры предприняли попытку сделать MP-40 технологичнее, отказавшись от системы телескопических трубок и заменив их куском возвратной пружины большого диаметра, использовавшейся в пулемете MG-42. В зависимости от качества пружины ее усилие могло быть разным и темп стрельбы мог «плавать» в диапазоне от 600 до 1100 выстрелов в минуту. Понятно, что точность такого оружия начинала стремиться к нулю.

Помимо темпа стрельбы, точность обеспечивается и удобством управления оружием. Здесь у нас явный паритет: оба вида оружия имеют пистолетную рукоятку и металлический складной приклад. Первое можно назвать явным преимуществом, второе — недостатком (со временем такой приклад, в отличие от деревянного, разбалтывается). И MP-40, и ППС пытались делать в вариантах с деревянными прикладами (немцы сделали MP-41, а поляки уже после войны — клон оружия Судаева под названием wz. 1943/52). Большой популярности такие версии не снискали: компактность, обеспечивающаяся складным прикладом, оказалась важнее.

Итак, по точности огня у нас победил ППС-43 — советские оружейники смогли добиться отличных характеристик без усложнения конструкции.

Удобство в эксплуатации

Массогабаритные характеристики MP-40 и ППС-43 напрямую вытекают из их предназначения: войскам требовалось компактное оружие в первую очередь для экипажей бронетехники. На это изначально ориентировались немцы, а в СССР были недовольны чересчур крупным и тяжелым ППШ. Со сложенным прикладом MP-40 был всего 63 сантиметра в длину, с разложенным — 83 см.

Оружие Судаева имело буквально такие же габариты — 83 сантиметра в длину с разложенным прикладом, 61 — со сложенным. А вот по массе советское оружие сильно уступало — всего 3,9 килограмма против 4,8 (с патронами) у немецкого пистолета-пулемета. На войне, когда важен каждый лишний грамм, это важно.

Читать еще: О нас можно прочитать на этой странице

И вновь у нас некоторое превосходство ППС-43.

Магазины: емкость и надежность

Коробчатые магазины для советских пистолетов-пулеметов принято ругать за небольшую (35 патронов) емкость и склонность к заклиниванию: считается, что знаменитый барабанный магазин ППШ куда лучше. Правда, это касается именно пистолета-пулемета Шпагина — огромная скорострельность порождала большой расход боеприпасов, и 35 патронов в магазине действительно были не бог весть чем.

А склонность к заклиниванию порождалась опять-таки «заточенностью» ППШ под барабанный магазин: из-за специфической схемы, при которой патрон всегда выходит с фиксированной позиции, конструкторам пришлось делать двухрядный магазин с однорядным выходом боеприпасов. Понятно, что ни к чему хорошему такое не привело.

Слева коробчатый магазин ППШ с однорядной подачей патронов, справа — магазин ППС с двухрядной подачей. Фото: wikipedia.org

В ППС ситуация кардинально другая: Судаев изначально делал свою модель под двухрядные коробчатые магазины, так что подача патронов также двухрядная. Большинство проблем с ненадежностью подачи боеприпасов как рукой сняло. А почти в полтора раза сниженная скорострельность позволила уменьшить расход боеприпасов: теперь 35 патронов стало хватать. Словом, претензий к магазину ППС практически нет.

А вот у MP-40 с магазином было все плохо. Та же проблема, как и у ППШ: двухрядный магазин, однорядная подача, и этот недостаток был в принципе неустраним. Отсюда, казалось бы, дикие инструкции для немецких разведчиков: «Автоматчики кроме автомата должны быть вооружены пистолетами (носить в карманах мундира на случай самозащиты, если откажет автомат)», «Для сохранения пружин обоймы (так сказано в документе) в небоевой обстановке держать без патронов, чистыми и смазанными. Перед заполнением обойм патронами их так же, как и автоматы, тщательно протереть и смазать слегка маслом. В обойму вставляются 24 патрона во избежание засорения, помещать обойму в карман отверстием вниз».

Мы полагаем, что здесь все ясно: с точки зрения магазина MP-40 проигрывает так же безнадежно, как по технологичности. Возможно, немцам просто не повезло сразу нащупать идеальный вариант, и в результате оружие нельзя было быстро и легко модернизировать, изменив схему на удачную.

Объемы выпуска

И MP-40, и ППС выпускались сотнями тысяч. Немецких пистолетов-пулеметов сделали во время войны не менее 1 200 000, советских — более скромно, 500 000. Здесь отдадим преимущество изделию оружейников рейха. Правда, ППС изначально не планировался как основное вооружение советских автоматчиков: у тех было еще несколько миллионов ППШ. Да и выпускали оружие Судаева не всю войну. Однако цифры есть цифры: MP-40 сделали больше.

Влияние на оружейников других стран

Ничто, пожалуй, не служит мерилом качества оружия так, как желание производить его копии в разных странах. И здесь обоим соперникам есть чем «гордиться»: в послевоенное время оружейники Европы и Азии с удовольствием копировали и MP-40, и ППС-43. Так, французы сделали свою версию MP-40 под названием Hotchkiss Universal, а бельгийцы — Vigneron M2.

Vigneron M2. Фото: wikipedia.org

Пистолет-пулемет Судаева стали копировать еще во время Второй мировой — например, в Третьем рейхе выпускали свою версию под названием MP-709. В свою очередь, познакомившись с устройством ППС-43, в Финляндии, на родине знаменитого «Суоми», представители компании Tikkakoski Оу решили, что конструкция Судаева нравится им больше, и сделали свою версию — в том числе под барабанный магазин от того же «Суоми» и патрон 9×19 Parabellum. Конструкция получила название m/44.

А когда владельца контрольного пакета Tikkakoski Оу, немца Вилли Дауса после войны «попросили» из Финляндии, он осел в Испании и продолжил производить «судаев» под названием Dux 53. Им вооружались, например, полицейские Западной Германии.

Фото: wikipedia.org

Также ППС делали в Польше и Китае, но это были все-таки страны-союзники СССР, так что, возможно, в выборе этого оружия имели место политические мотивы. Поэтому справедливо будет признать за моделями равенство.

Итак, наше сравнение закончено. Без бинокля видно, что ППС-43 в этой «битве слона с китом» одержал полную и убедительную победу. Возможно, это и не лучший пистолет-пулемет Второй мировой войны, но он оказался явно успешнее немецкого «коллеги». Впрочем, последний тоже весьма и весьма хорошее оружие, особенно если брать ранние версии.

Отчет стрелкового полигона: MP 40 по кличке “шмайссер”

За годы войны через Научно-Исследовательский Полигон Стрелкового Вооружения Красной Армии – НИПСВО КА – прошли сотни образцов стрелкового вооружения. Трофейные, ленд-лизовские, опытные советские – все эти единицы проходили через испытателей НИПСВО. Именно там, в частности, сотрудником полигона Алексеем Судаевым был создан знаменитый ППС. И там, уже после войны, прошли заключительные этапы “автоматного” конкурса, по итогам которых на вооружение армии был рекомендован автомат конструкции Михаила Тимофеевича Калашникова.

Разумеется, в годы войны особо пристальное внимание уделялось оружию врага. До войны на полигоне уже изучали немецкие пистолеты-пулеметы, в частности внимательному разбору подверглись шмайссер 18/28 и бергман МП-34. После 22 июня 1941 года с фронта стали приходить многочисленные рапорты о “немецких автоматчиках”, основным оружием которых, как считалось, был Maschinenpistole 40, во многих источниках ошибочно именуемый “шмайссером”, хотя он был разработан конструкторами Erfurter Maschinenfabrik (ERMA) без участия Хьюго Шмайсера. На самом деле в германской армии пистолет-пулемет считался скорее второстепенным оружием, которое выдавалось экипажам боевой техники, низовому командному составу, десантникам и так далее. Тем не менее, образ немецкого автоматчика с закатанными рукавами поливающего “от живота” из “шмайссера” благополучно пережил войну и благодаря советскому кинематографу стал массовым и узнаваемым всеми жителями бывшего СССР.

Впрочем, когда на стрелковый полигон доставили для изучения трофейный пистолет-пулемет, его “кинематографичность” вряд ли волновала испытателей.

Боевые характеристики немецкого пистолета-пулемета оказались достаточно высокими. Например, итоги сравнительной с ППШ стрельбы на точность выглядели так:

Хотя “немец” весил меньше ППШ с дисковым магазином, за счет меньшего темпа стрельбы стрелку было легче контролировать его при стрельбе.

При этом немецкий автомат, как отметили в своем отчете испытатели, был конструкцией “военного времени” – с большим процентом использования штамповки, точечной сварки, дешевых материалов.

В отчете были отмечены следующие особенности конструкции МП-40, отличавшие этот пистолет-пулемет от ранее изученных образов: у “не-шмайссера” скорость затвора в заднем положении по замерам оказалась равна нулю – то есть при откате вся энергия массивной детали поглощалась возвратной пружиной и буферным устройством. Это весьма положительно сказывалось как на точности стрельбы, так и живучести оружия, чья ствольная коробка не испытывала постоянных ударов. Обычно конструкторы все же старались проектировать схемы с избыточной энергией у затвора – в качестве примера в отчете упоминался ПП “Суоми”, как “финское оружие, рассчитанное на работу в условиях низкий температур”.

Но создатели МП-40 нашли другие пути обеспечения надежной работы своего пистолета-пулемета. Их подход базировался на двух параметрах – площади трущихся поверхностей затвора и ствольной коробки и величине захода затвора за патрон. У МП-40 эти параметры составили 16,1 см и 115 мм. Для сравнения, у “Суоми”, по данным полигона, те же показатели составили 60 см и 42 мм, а у нашего ППШ – 59,4 см и 39 мм. Первая цифра значила, что у МП-40 потери энергии при трении минимальны и специалистов полигона очень заинтересовало, как немцы сумели добиться такого эффекта.

“Малая величина трущейся поверхности затвора со ствольной коробкой в ПП МП-40 достигнута за счет введения двух поясков пригонки затвора, а остальная часть затвора со ствольной коробкой не соприкасаются. Кроме того, в ПП МП-40 ствольная коробка имеет 4 выштампованных продольных направляющих, по которым скользит затвор своими полосками…

Вышеприведенное обстоятельство имеет еще и то значение, что грязь, пыль, обильная смазка попавшая внутрь автоматики имеет возможность разместиться после первых двух-трех выстрелов, между зазорами затвора и ствольной коробки и в дальнейшем не оказывать влияния на работу автоматики”.

Итоговый вывод испытателей выглядел следующим образом:

“Положительные свойства работы автоматики МП-40 заслуживают самого серьезного внимания. Кроме того, в пистолете-пулемете МП-40 имеется много удачных конструктивных решений в оформлении различных механизмов и устройстве.

С технологической точки зрения представляет серьезный интерес изготовление основных частей МП-40 штамповкой из листовой стали”.

Стоит отметить, что еще до появления МП-40 на полигоне, с фронта начали поступать просьбы “сделать нам такой же”. Особенно активными в этом были танкисты – МП-40 с его складным прикладом явно куда больше подходил для размещения в тесном заброневом пространстве, чем ППШ.

Поэтому не стоит удивляться, что в конкурсе на новый пистолет-пулемет, проведенном в 1942 году, многие образцы имели “некоторое сходство” с МП-40. Да и председатель комиссии по испытаниям инженер-майор Охотников отметил, что считает немецкую систему: “более полно отвечающей современным требованиям по отношению к оружию, потому что она сконструирована, как универсальное оружие”.

Читать еще: Ядерная бомба: как действует, новое атомное оружие России, первое испытание в СССР, мощность взрыва и радиус поражения

Тем не менее, у МП-40 имелась и своя “ахиллесова пята”, о которой хорошо знали его “основные пользователи”.

Например, в немецких инструкциях о вооружении групп войсковых разведчиков говорилось следующее: “Автоматчики, кроме автомата, должны быть вооружены пистолетами (носить в карманах мундира на случай самозащиты, если откажет автомат)”. В другой инструкции проблема конкретизировалась: “Для сохранения пружин обоймы (так в документе) в небоевой обстановке держать без патронов, чистыми и смазанными. Перед заполнением обойм патронами их также, как и автоматы, тщательно протереть и смазать слегка маслом. В обойму вставляются 24 патрона, во избежание засорения, помещать обойму в карман отверстием вниз”.

Напомним, что штатная вместимость магазинов МП-40 составляла 32 патрона. В другом месте также рекомендовалось вставлять в магазин по две пружины вместо штатной одной.

Впрочем, чем ближе к границам рейха подходила линия фронта и чем больше немецких заводов превращалось в пыль под бомбами союзников, тем дальше продукция оставшихся могла заслуживать фразы “знаменитое немецкое качество”. Попытки еще больше упростить и удешевить конструкцию закономерно привели к снижению боевых качеств и надежности. MP-40 конца войны были уже далеко не “те” – как, впрочем, и весь третий рейх.

Шмайссер или не Шмайссер? (10 фото)

Я думаю, все помнят кадры из советских художественных фильмов про Великую Отечественную войну, посвященные атакам немецких солдат наших позиций. Бравые и подтянутые “белокурые бестии” (их обычно играли актеры из Прибалтики) шагают, почти не пригибаясь, и ведут на ходу огонь из автоматов (а точнее, из пистолетов-пулеметов), которые все называли “шмайссерами”.

И, что самое интересное, совсем никого, пожалуй, кроме тех, кто действительно был на войне, не удивлял тот факт, что огонь солдаты вермахта вели, что называется, “от бедра”. Также никто не считал художественным вымыслом то, что, согласно кинофильмам, эти “шмайссеры” прицельно стреляли на то же самое расстояние, что и винтовки бойцов Советской армии. Кроме того, после просмотра подобных кинофильмов у зрителя возникало впечатление, что пистолетами-пулеметами во время Второй Мировой войны был вооружен весь личный состав немецкой пехоты — от рядовых до полковников.

Однако все это — не более чем миф. На самом деле и оружие это называлось вовсе не “шмайссер”, и в вермахте не был столь распространен, как об этом рассказывали советские фильмы, и “от бедра” из него стрелять было нельзя. Кроме того, атака подразделения таких автоматчиков на траншеи, в которых сидели бойцы, вооруженные магазинными винтовками, была явным самоубийством — до траншеи просто никто бы не дошел. Однако давайте обо всем по порядку.

MP.41 Гуго Шмайссера (вверху) и MP.38 Генриха Фольмера (ERMA)

То самое оружие, о котором пойдет речь, официально называлось пистолет-пулемет MP 40 (МР — это сокращение от слова “Maschinenpistole”, то есть автоматический пистолет). Он представлял собой очередную модификацию автомата МР 36, созданного еще в 30-е годы прошлого века. Предшественники этого оружия — пистолеты-пулеметы МР 38 и МР 38/40 весьма хорошо зарекомендовали себя на самом первом этапе Второй Мировой войны, поэтому военные специалисты Третьего Рейха решили продолжить совершенствование данной модели.

“Родителем” же MP 40, вопреки расхожему мнению, являлся вовсе не знаменитый немецкий оружейник Хуго Шмайссер, а не менее талантливый конструктор Генрих Фольмер, работавший в фирме ERMA. Так что эти автоматы логичнее все-таки называть “фольмерами”, а вовсе не “шмайссерами”. Но почему же в народе утвердилось именно второе название? Наверное, из-за того, что Шмайссеру принадлежал патент на магазин, использовавшийся в этом оружии. И, соответственно, чтобы соблюдать авторские права, на приемнике магазинов первых партий MP 40 красовалась надпись PATENT SCHMEISSER.

Действительно, одним же из главных достижений Гуго Шмайссера в двадцатые годы стал новый коробчатый магазин для МР.18 и — чуть позже — МР.28, имевший двухрядное расположение патронов с перестроением на выходе в один ряд. Для МП.18 это было необходимо, поскольку первоначально его разработали под магазины от пистолета Люгер. В МР.28 это решение приняли для совместимости с магазинами от МР.18.
МР.28 поступает на вооружение немецкой военной полиции в 1928 году и продолжает использоваться во время Гражданской войны в Испании в 1936-1939 гг.

Но почему такую магазинную конструкцию, защищённую патентом на имя Гуго Шмайссера, выбрал Фольмер для своих пистолетов-пулемётов ERMA МР.38 — до сих пор остается вопросом.

Ну, а солдаты армий союзников, которым данное оружие попадало в качестве трофея, ошибочно посчитали, что Шмайссер является создателем данного автомата.
С самого начала германское командование планировало вооружить MP 40 только командный состав вермахта. В пехотных частях, например, эти автоматы должны были иметь лишь командиры отделений, рот и батальонов. Впоследствии данные пистолеты-пулеметы стали также популярны среди танкистов, водителей бронемашин и десантников-парашютистов. Однако массово ими пехоту ни в 1941, ни после никто не вооружал.

По данным из архивов германской армии, в 1941 году непосредственно перед нападением на СССР в войсках было всего лишь 250 тысяч единиц MP 40 (притом, что в то же самое время в войсках Третьего рейха числилось 7 234 000 человек). Как видите, ни о каком массовом использовании MP 40 не могло быть и речи, особенно в пехотных частях (где больше всего солдат и было). За весь же период с 1940 по 1945 год было выпущено всего два миллиона этих пистолетов-пулеметов (тогда как за тот же период в части вермахта было призвано свыше 21 миллиона человек).

Почему же немцы не вооружили своих пехотинцев этим автоматом (который позже был признан одним из самых лучших за весь период Второй Мировой войны)? Да потому, что им их было просто жалко терять личный состав. Ведь прицельная дальность стрельбы у MP 40 по групповым целям составляла 150 метров, а по одиночным — всего-то 70 метров. А ведь бойцам вермахта приходилось атаковать окопы, в которых сидели бойцы Советской Армии, вооруженные модифицированными вариантами винтовки Мосина и автоматическими винтовками Токарева (СВТ).

Прицельная дальность стрельбы из обоих видов данного оружия составляла 400 метров по одиночным целям и 800 метров — по групповым. Вот и судите сами, был ли шанс у немцев уцелеть при таких атаках, если бы они были, как в советских кинофильмах, вооружены MP 40? Правильно, до окопов не дошел бы никто. Кроме того, в отличие от персонажей тех же кинофильмов, реальные обладатели пистолета-пулемета не могли стрелять из него на ходу “с бедра” — оружие столь сильно вибрировало, что при таком способе ведения огня все пули летели мимо цели.

Стрелять из MP 40 можно было лишь “от плеча”, уперев в него разложенный приклад — тогда оружие практически не “трясло”. Кроме того, из этих пистолетов-пулеметов никогда не стреляли длинными очередями — он очень быстро нагревался. Обычно били короткими очередями по три-четыре выстрела, или вели одиночный огонь. Так что в реальности достичь техпаспортной скорострельности в 450-500 выстрелов в минуту обладателям MP 40 никогда не удавалось.

Генрих Фольмер (слева).

Именно поэтому немецкие солдаты всю войну ходили в атаки с винтовками Mauser 98k — самым распространенным стрелковым оружием вермахта. Ее прицельная дальность стрельбы по групповым целями составляла 700 метров, а по одиночным — 500, то есть была близка к таковым винтовки Мосина и СВТ. Кстати, СВТ пользовалась у немцев большим уважением — трофейными винтовками Токарева вооружали лучшие пехотные части (особенно любили ее в Ваффен СС). А “взятые в плен” винтовки Мосина отдавали частям тылового охранения (впрочем, их вообще снабжали всяким “интернациональным” старьем, хотя весьма качественным).

В то же время нельзя сказать, что MP 40 был так уж плох — наоборот, в ближнем бою это оружие было весьма и весьма опасным. Именно поэтому его полюбили немецкие парашютисты из диверсионных групп, а также разведчики Советской Армии и… партизаны. Ведь им не нужно было атаковать вражеские позиции с дальнего расстояние — а в ближнем бою скорострельность, легкий вес и надежность данного пистолета-пулемета давала большие преимущества. Именно поэтому сейчас на “черном” рынке цена MP 40, которые продолжают поставлять туда “черные копатели”, весьма высока — этот автомат пользуется спросом у “бойцов” криминальных группировок и даже браконьеров.

Кстати, именно то, что MP 40 использовали немецкие диверсанты, и породило у бойцов Красной Армии в 1941 году психический феномен, называемый “автоматобоязнью”. Наши бойцы считали немцев непобедимыми, потому что они вооружены чудо-автоматами, откоторых спасения нигде нет. Этот миф не мог возникнуть у тех, кто сталкивался с немцами в открытом бою — ведь солдаты видели, что их атакуют гитлеровцы с винтовками. Однако в начале войны наши бойцы, отступая, чаще сталкивались не с линейными войсками, а с диверсантами, которые возникали из ниоткуда и поливали оторопевших красноармейцев очередями из MP 40.

Читать еще: Пистолет Сердюкова самозарядный, описание и технические характеристики СПС, история создания, модификации Гюрза и Вектор, схема конструкции

Следует заметить, что уже после Смоленского сражения “автоматобоязнь” стала сходить на нет, а во время битвы за Москву исчезла практически полностью. К тому времени наши бойцы, успев хорошенько “посидеть” в обороне и даже получить опыт контратак немецких позиций, поняли, что никакого чудо-оружия у немецких пехотинцев нет, а их винтовки мало чем отличаются от отечественных. Интересно также, что в художественных фильмах, снятых в 40-50-е годы прошлого века, немцы поголовно вооружены именно винтовками. А “шмайссеромания” в отечественном кино началась намного позже — с 60-х годов.

К сожалению, она продолжается до сих пор — даже в недавних фильмах немецкие солдаты традиционно атакуют русские позиции, стреляя на ходу из MP 40. Этими автоматами режиссеры также вооружают и солдат тыловых охранных частей, и даже полевую жандармерию (где автоматическое оружие не выдавали даже офицерам). Как видите, миф оказался весьма и весьма живуч.

Впрочем, знаменитый Хуго Шмайссер на самом деле был разработчиком двух моделей автоматов, использовавшихся во Второй Мировой войне. Первую из них, MP 41 он представил практически одновременно с MP 40. Но этот автомат даже внешне отличался от знакомого нам по фильмам “шмайссера” — например, его ложе было отделано деревом (чтобы боец не обжегся при нагреве оружия). Кроме того, он был более длинноствольным и тяжелым. Однако этот вариант широкого распространения не получил и выпускался недолго — всего было выпущено порядка 26 тысяч штук.

Гуго Шмайссер ( второй слева в нижнем ряду) в кругу немецких инженеров оружейников, Ижевск 1951

Считается, что внедрить данный автомат помешал судебный иск от фирмы ERMA, вчиненный Шмайссеру по поводу незаконного копирования ее патентованной конструкции. Репутация конструктора тем самым была запятнана, и вермахт отказался от его оружия. Однако в частях Ваффен СС, горных егерей и в подразделениях Гестапо этот автомат все же использовали — но, опять-таки, только офицеры.
Однако Шмайссер все же не сдался и в 1943 году разработал модель, названную MP 43, которая позже получила название StG-44 (от sturmgewehr — штурмовая винтовка). По своему внешнему виду и некоторым другим характеристикам он напоминал появившийся куда позже автомат Калашникова (кстати, у StG-44 предусматривалась возможность установки 30-мм ружейного гранатомета), и при этом сильно отличался от MP 40.