Русские в Сирии. Саперы

Найти и обезвредить: какую технику применяют российские саперы в Сирии

Военнослужащие Международного противоминного центра Вооруженных сил РФ весной 2016 года разминировали историческую и жилую части сирийской Пальмиры. Было очищено 825 га территории, 79 км дорог и 8507 различных объектов (зданий). Было обнаружено и обезврежено 17 456 взрывоопасных предметов, в том числе 432 самодельных взрывных устройства.

За успехи в службе Противоминный центр был награжден Грамотой Верховного Главнокомандующего ВС РФ и 4 октября центр получил Боевое знамя.

С 3 декабря 2016 года сводный отряд разминирования приступил к разминированию сирийского Алеппо. За полтора месяца разминировано около 2 тыс. га территории, 680 км дорог, 3,3 тыс. различных объектов (зданий). При этом было обнаружено и обезврежено более 25 тыс. взрывоопасных предметов, в том числе около 13 тыс. самодельных взрывных устройств.

Основные инженерные средства и комплексы, применяемые военными при разминировании объектов в Сирии

Робототехнический комплекс разминирования “Уран-6”

Он представляет собой легкую бронемашину с дистанционным управлением и системами разминирования. Этот многофункциональный робототехнический комплекс предназначен для проделывания проходов в минных полях и сплошной очистки местности от противопехотных мин и взрывоопасных предметов с массой взрывчатого вещества до 1 кг.

В зависимости от используемого трального оборудования машина весит 6–7 т, ее высота — около 1,4 м, робот-сапер способен подниматься на стенку высотой до 1,2 м.

Машиной управляют по радиоканалу при помощи пульта. Оператор комплекса располагается на безопасном расстоянии и может работать на удалении до 1000 м от машины. Скорость траления составляет до 2 км/ч при ширине полосы сплошного траления 1,75 м.

Машина также оснащена комплектом навесного оборудования, состоящим из отвалов и тралов различного типа. Сам саперный агрегат перепахивает землю, подрывая все обнаруженные во время траления мины.

Инженерными войсками накоплен значительный опыт их эксплуатации: они положительно зарекомендовали себя в ходе опытной войсковой эксплуатации при выполнении задач по очистке местности от взрывоопасных предметов в Чеченской Республике и Республике Ингушетия, а также при выполнении задач по разминированию сирийской Пальмиры в 2016 году. В настоящее время комплексы применяются для сплошной очистки местности за пределами плотной городской застройки Алеппо.

Селективный переносной индукционный миноискатель ИМП-С

Миноискатель предназначен для поиска противотанковых и противопехотных мин, корпуса, взрыватели и детали которых изготовлены из металла. Он позволяет оператору производить классификацию обнаруженных объектов по совокупности их электрофизических методов.

Обеспечивает обнаружение и селекцию по обобщенным параметрам противотанковых и противопехотных мин, установленных в грунт (снег, воду).

Переносной миноискатель изготовлен с применением современных материалов и современной радиоэлектронной базы. Использование пластика помогло существенно уменьшить вес прибора (2,7 кг).

Общевойсковой комплект разминирования ОВР-2

Предназначен для защиты сапера от поражающих факторов взрыва противопехотных мин фугасного и осколочного действия и поражающего действия пуль огнестрельного оружия, для повышения безопасности сапера и предотвращения вероятности гибели при разминировании местности и объектов вручную и проделывания проходов в минно-взрывных заграждениях.

В состав каждого комплекта входит: шесть костюмов — защитных комплектов сапера “Сокол”, шесть защитных шлемов. На каждый костюм приходится две транспортировочные сумки и два комплекта термобелья: летнее и зимнее. Также полагаются боевой нож “Взмах-3” и фонарь.

Новый комплект не имеет аналогов. Похожие элементы встречаются, но комплектов в такой же сборке нет.

Костюм значительно легче своего предшественника и весит около 8 кг. Это существенно увеличивает продолжительность работы саперов. Титановые защитные панели заменены на прессованный полиэтилен, что тоже уменьшает вес костюма. Помимо этого, усилена защита воротниковой зоны и жизненно важных органов.

Многоканальный переносной миноискатель ММП

Предназначен для поиска противотанковых и противопехотных мин в корпусах из любых материалов. Имеет два независимых канала поиска: радиоволновой и индукционный, в каждом из которых имеется свое поисковое устройство и электрическая схема, совмещенные в единой конструкции. Миноискатель обеспечивает поиск противотанковых и противопехотных мин в трех режимах работы: радиоволновом, индукционном и совмещенном.

Переносной радиоволновой миноискатель РВМ-2М (РВМ-2)

Предназначен для поиска противотанковых и противопехотных мин в корпусах из любых материалов. Обеспечивает поиск противотанковых и противопехотных мин, установленных в грунт, снег или воду и на поверхность грунта или снега.

В РВМ-2М использована новая элементная база, что позволило улучшить его основные поисковые параметры в сравнении с миноискателем РВМ-2.

Принцип действия РВМ-2М основан на регистрации различия диэлектрической проницаемости и электрической проводимости между миной и средой, в которую мина установлена (грунт, вода, снег).

Переносной искатель неконтактных взрывных устройств “Коршун”

Предназначен для дистанционного обнаружения минно-взрывных устройств с электронными взрывателями: радиоэлектронными компонентами, схемами и транзисторами. Антенный блок и радиолокационный блок с пультом управления расположены впереди, в руках сапера.

Он способен обнаружить взрывные устройства, находящиеся за различными преградами: стенами из бетона и кирпича, заборами из колючей проволоки и металлической сетки, под асфальтовым и бетонным покрытием дорог. Дальность обнаружения управляемых мин и самодельных взрывных устройств достигает 30 м.

Расчеты минно-разыскных собак выполняют важнейшие задачи по поиску взрывоопасных предметов, в том числе самодельных взрывных устройств, не содержащих металл, что наряду с применением других переносных средств поиска и средств дистанционного обнаружения составляет единый и наиболее полный комплекс средств, предназначенных для проведения работ по разминированию и очистке местности от взрывоопасных предметов.

В декабре 2016 года стало известно, что в ходе разминирования сирийского Алеппо российские военные нашли боеприпасы производства США, Германии и Болгарии. В одной из штаб-квартир российские саперы обнаружили минометные снаряды калибра 122 мм, снаряды для реактивных систем залпового огня, ручные гранаты, гранатометы, снаряды для гаубиц. По словам военных, таких запасов хватило бы на целый батальон.

О завершении операции по освобождению Алеппо от боевиков заявил 23 декабря министр обороны РФ Сергей Шойгу. В настоящее время российские саперы помогают разминировать здания в городе. Как заявляли в Минобороны РФ, перед тем как покинуть Алеппо, представители “умеренной оппозиции” минировали “буквально все”, даже детские игрушки.

Заметили ош Ы бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

«Сирийцы понимали, что мы спасаем им жизнь»: как российские сапёры работали в САР

— Начальник цикла робототехники и специальных работ Международного противоминного центра — какое длинное название должности получается! В повседневной речи это называется «сапёр». То есть вы занимаетесь именно сапёрными работами?

— Что такое вообще профессия сапёра?

— Скажу так: сапёр— это инженер. То есть мы все — инженеры. Это человек, который занимается поиском и обнаружением взрывоопасных предметов, разминирует их.

— А насколько меняются технологии этих устройств в наше время? Приходится ли вам постоянно подстраиваться под них?

— Ещё вчера не было сотовых телефонов, не было других радиоэлектронных устройств. И было всё намного проще. Сейчас, в век компьютерных технологий, в ход идут и мобильные телефоны, и средства какие-то сигнализации автомобильной, и квадрокоптеры, и беспилотные летательные аппараты, которые, конечно, усложняют поиск и обнаружение самодельных взрывных устройств и любых других боеприпасов, а также противодействие им.

— Получается, что вы сейчас постоянно должны обновлять свои знания, чтобы идти в ногу со временем, постоянно учиться?

— Да. Наш международный центр имеет четыре цикла, каждый из которых отвечает за то или иное направление. Есть цикл самодельных взрывных устройств. Там создали эту базу, где находятся все взрывоопасные предметы, которые где-либо встречались, или были найдены, или были обезврежены, и постоянно её обновляют. Это один цикл. Есть цикл поиска и обнаружения взрывоопасных предметов. Он занимается обучением специалистов средствам поиска, порядку работы на минном поле. У нас есть цикл МРС, в котором мы подготавливаем специалистов для работы с собаками. МРС — это минно-разыскная служба. И есть цикл робототехники и специальных работ. Там мы используем робототехнические средства для обнаружения, поиска взрывоопасных предметов. И специальные работы — это поиск и обнаружение взрывоопасных предметов. Это может быть и разминирование под водой на глубинах до 10 метров.

— Если не секрет, сколько вам лет?

— Можете ли вы назвать самую сложную ситуацию, в которой вам приходилось работать? По возможности хотелось бы услышать историю из опыта работы в Сирийской республике.

— Когда я приехал в САР, эта страна, во-первых, долгое время находилась в состоянии войны. И инфраструктура этой арабской республики уже была разрушена.

Первый раз выезжая на работу по поиску и обнаружению взрывоопасных предметов, я был шокирован тем, что в самом проходном месте, где ходят люди туда-сюда, находится взрывоопасный предмет — граната Ф-1.

Она находилась там, где её вообще не должно было быть. И она была привязана — чека была привязана к леске, а леска была просто комком брошена. Не то что там на растяжке или по какой-то классической схеме — просто так, брошена — и всё. Недалеко находилась река. Наличие лески близ реки должно было наводить на мысль, что у рыбаков там запуталась бечева, вот её и выбросили. И люди вокруг, идущие по своим делам… То есть никто и предположить не мог, что там может быть какой-то взрывоопасный предмет, находящийся на боевом взводе.

— Чем отличалась работа в Сирийской республике от работы в России? Если можно так выразиться, был ли какой-то почерк у тех, кто занимался закладками, растяжками, минированием?

— В САР я впервые столкнулся с применением террористами беспилотных летательных аппаратов, которые используют взрывоопасные предметы для сбрасывания их с высоты. Этого не было ни в Чеченской Республике, ни в Боснии и Герцеговине, где я принимал участие в миротворческой операции. Беспилотные летательные аппараты там никто не использовал.

— Вы попадали там под обстрелы?

— А о чём думали в тот момент?

— Когда вокруг тебя рвутся снаряды, когда идёт стрельба, первое — беспокоишься за сохранность своей жизни, это естественно, и за сохранность своего личного состава. Чтобы никто не натворил каких-то глупостей, не дёрнулся, не побежал. Переживал за личный состав, который мог пострадать. Ну, слава богу, всё обошлось без жертв.

— А вы можете вспомнить момент, когда вам было действительно страшно? По-мужски вот так.

— Когда мы вошли в город Дейр эз-Зор, прошло где-то недели две, и террористические группировки полностью перекрыли дорогу, соединявшую нас, можно так сказать, с большой землёй — или с землёй, где нет войны, то есть с нашей базой. Они перекрыли дорогу, и где-то пару недель движение по дороге не осуществлялось. Они вырезали все блокпосты там — 560 км, военная база Хмеймим, там постов пять или шесть стояло. Вот когда этих постов нет, и территория Сирии — эта пустыня, ну, можно сказать, горно-пустынная местность. Когда нет связи с большой землёй, нет связи с базой — вот тогда было страшно. Переживал, чтобы события дальнейшего развития не получили, чтобы люди не пострадали.

— Александр Николаевич, а что вас вообще подвигло поехать в Сирию?

— Я по специальности сапёр. Это моя профессия. Мне родина отдала приказ, и я его выполнил. Конечно, как она отдаёт приказ — «не хотите ли вы поехать туда-то и туда-то». Но если ты откажешься, то зачем ты всё это время находился на службе, выполнял какие-то задачи, если не можешь выполнить свою основную задачу, своё предназначение?

— Расскажите, как вас встречали местные жители?

— Местные жители разговаривают на своём языке. Поэтому общаться можно только с теми, кто владеет какими-то базовыми знаниями английского языка, это раз. Ну и с помощью мимики, жестов, рук.

Гражданские люди — они приветливые. Мы ехали, а они нам махали руками. Дети от мала до велика постоянно хотят пить, постоянно хотят есть. Они это тоже показывают руками, засовывают пальцы в рот: рус, дай поесть, попить.

Люди в основном приветливые. Они понимали прекрасно, что мы занимаемся очисткой местности от взрывоопасных предметов. Что мы, скажем так, кому-то спасали жизнь.

— Можете ли вы назвать какой-нибудь пример взаимодействия с местными жителями?

— С местными жителями мы не контактировали. Мы общались с офицерами, которые контролировали ход разминирования города Дейр эз-Зор. Задачей этого офицера было взаимодействие с администрацией. При возникновении какой-то опасности для личного состава, для окружающих необходимо было дорогу перекрыть. Вот мы офицера этого оповещали — они перекрывали дорогу и производили там подрыв какого-то взрывного устройства, которое стоит на неизвлекаемости, которое нельзя оттуда вытащить и перевезти на безопасное расстояние. Вот мы с этими сирийцами работали.

— Говорят, что у сапёров есть какие-то свои приметы. Например, спортсмены не бреются накануне игры. У лётчиков полёты — крайние.

— Не только у лётчиков — у парашютистов тоже прыжки крайние, у них последних не бывает. Нет, таких вот суеверий нет, у сапёров нет таких примет…

— Валентина, что для вас — быть женой военного?

— Жена — это ответственность. Во всяком случае, боевой дух мужа как-то поднимается. И чтобы ему было комфортно не только в семье, но и на работе. То есть когда человек воодушевлён, то и пойдёт он на какие-то великие дела. Это и значит быть женой военного.

— Сколько вы ждали его?

— Как они прошли?

— Очень волновалась, переживала. Когда дней по пять, наверное, мы не общались, я уже думала всё что угодно. И всегда приходила к тому, что думать нужно только о хорошем. В любом случае что суждено, то суждено. Но тем не менее, если будет позитивный настрой, я думаю, всё должно быть мирно, хорошо, благоприятно.

— А как встретили мужа?

— С огромной радостью! Мы соскучились — и дочка ждала, и я ждала. Как и жёны других военнослужащих.

— С другими жёнами вы поддерживали контакт?

— Редко, но да. В любом случае поддерживала контакт. Общалась.

— Мужа не было три месяца. Вы думали что-нибудь ему приготовить, какой-нибудь сюрприз, сервировать стол?

— Да. Я готовилась к встрече несколько раз, потому что приезд откладывался неоднократно. Каждый раз я придумывала что-то новое. Хотелось ему устроить праздник души и сердца. И дочка в ожидании чуда — наконец-то свершилось, папа приедет. Она готовилась и делала всякие открытки, поделки. Папа приехал — он, конечно, такому количеству сюрпризов был рад.

— А что дочка приготовила, расскажите.

— Она занимается творчеством — лепит и рисует. Это открытки, посвящённые 23 февраля, приезду папы — «папочка любимый», множество сердечек, зарисовок, танков. Мы знаем, что у нас папа очень любит танки, — это его слабость, есть такое.

Из Сирии с любовью. Как русские саперы научили сирийцев слову «спасибо»

Военно-транспортный самолет приземлился в аэропорту Чкаловский, доставив домой 170 человек саперного подразделения, которое в течение трех последних месяцев разминировало сирийский Дейр-эз-Зор. Спустя несколько часов солдаты батальона прибыли в штаб-квартиру Международного противоминного центра в подмосковном Нахабине, где им уже готовили торжественную встречу.

Саперы, кажется, не до конца осознают, что они снова дома. Всего сутки прошли с того момента, как Верховный главнокомандующий Владимир Путин на авиабазе Хмеймим отдал приказ о выводе российских солдат из Сирии. «Я удивлен, что смогли вернуться до Нового года, — говоритАиФ.ru Алексей, один из саперов, вернувшихся из Сирии. — Думал, отмечать праздники придется в Сирии. Я прошлый Новый год встречал в Алеппо».

Таких, как Алексей, для которого это не первая командировка на Ближний Восток, в отряде много. Специалисты противоминного центра слетали с начала Сирийской кампании уже в четыре командировки — дважды в Пальмиру, в Алеппо и в Дейр-эз-Зор. Военными инженерами было разминировано свыше 1,2 тысяч гектар территории, около 250 км дорог, более 44 тысяч взрывоопасных предметов. И всё это — без потерь в составе.

«За год, что отряд в общей сложности за четыре заезда провел в Сирии, мы отделались легкими ссадинами и царапинами», — рассказывает АиФ.ru участник гуманитарной операции по разминированию Алеппо Дмитрий, один из офицеров центра.

Три основных места работы подразделения — Алеппо, Пальмира и Дейр-Эз-Зор — сильно отличались друг от друга по условиям работы. Алеппо — практически разрушенный до основания город, руины, «почти Сталинград», как говорит Дмитрий. Он был под завязку набит взрывоопасными материалами, останками снарядов, минами и самодельными взрывными устройствами.

«Какого только оружия мы там не видели — американское, китайское, немецкое, болгарское, из Израиля и Турции. Это было настоящая выставка вооружений со всего мира», — вспоминает офицер.

Пальмира оказалась не так плотно забита взрывоопасными устройствами, зато там были гораздо более тяжелые климатические условия. Вокруг — пустыня. Днем — палящее солнце, ночью — минусовой холод. А в Дейр-эз-Зоре, еще одном крупном городе, где работали саперы, во время операции по разминированию и вовсе шли бои. Сначала сирийские войска зачищали территорию, а потом за дело брались солдаты саперного отряда.

За время кампании саперы сдружились с сирийскими войсками, которые часто прикрывали российских товарищей по оружию во время операций по разминированию. «Общались языком жестов или на ломанном английском, но проблем с взаимопониманием вообще не возникало. Всёсхватывали на лету», — вспоминает Дмитрий.

Память у сирийских военных о наших саперах осталась хорошая. Международный противоминный центр открыл в Сирии несколько своих филиалов, где за год прошли обучение 740 местных военнослужащих. Это, по словам заместителя начальника Инженерных войск генерал-майора Константина Смешко, один из важнейших итогов операции, наряду с большой проделанной работой по разминированию городов и отсутствием потерь.

«Мы работали с ними в связке. Они нам иногда подсказывали, где заминировано, мы шли, проверяли», — рассказывает Дмитрий.

«Отношение с населением было хорошее», — говорит другой сапер, кинолог Рафаэль. «В нашем районе все местные выучили русское слово «спасибо» и кричали его нам».

У ног Рафаэля терпеливо сидит немецкая овчарка по кличке Заря. По словам сапера, она не раз спасала ему жизнь в Сирии. «Идем по развалинам, и она вдруг ложится. Это значит, рядом взрывоопасное устройство. Проверяем — действительно мина. И так много раз подряд». Как признается Рафаэль, за собак в отряде переживают так же, как за людей. «Они ради нас жизнью рискуют, идут всегда впереди».

Скоро Рафаэля и Зарю ждет заслуженный отпуск — на две недели они вместе отправятся домой, отмечать Новый год вместе семьей. Своих близких Рафаэль еще не видел — они, как и родные многих других саперов живут вовсе не в Нахабино, где располагается штаб-квартира МПЦ, а на другом конце России.

Впрочем, на встречу к бойцам все равно приехало много родственников, жен и детей с детьми. Видно, как им всем хочется побыстрее пропустить официальную часть встречи, с парадным маршем, речами командиров и награждением и, наконец, обняться с родными.

«Как же вас отпустили-то на войну?», — спрашиваю у бойцов, видя такое нетерпение. «Я, если честно, своим вообще не сказал, что в Сирию еду. Они думают, что я на учениях», — смеется один из солдат. Судя по улыбкам товарищей, он тут не один такой. Имя свое сапер предусмотрительно не называет.

«Силком нас никто не тащил», — говорит Дмитрий. — Поэтому наши семьи хорошо понимали, что это личное решение каждого из нас. Конечно, было непросто объяснить, зачем мы едем. Но я так считаю: уж лучше мы террористов там, в Сирии, остановим, чем здесь с ними воевать будем».

«Мы гордимся вами, ребята. Молодцы, что все целы», — обращается к саперам губернатор Московской области Андрей Воробьев. Эту же мысль на разные лады повторяют и офицеры из генерального штаба, и командиры части, и ребята из «Юнармии», которые тоже приехали встречать солдат. Хорошо бы все войны также заканчивались — без единой потери.

Саперы в Сирии успешно разминируют территорию благодаря сотрудничеству со специалистами из РФ

За минувшие сутки разминировано 1,7 гектара территории Сирии, сообщило Министерство обороны России. О том, как российские специалисты помогли сирийским коллегам приблизить мир в стране – в материале Федерального агентства новостей (ФАН).

По информации российского оборонного ведомства, инженерные подразделения вооруженных сил Сирийской Арабской Республики (САА) за сутки выполняли задачи по разминированию местности и объектов в Абрил, Дума, Мазраат-Махмуд и Хауш-аль-Фара (провинция Дамаск), Джасим, Анхуль, Кафар-Шамс и аль-Харра (провинция Даръа). Специалистам из САА удалось разминировать, 1,7 гектара территории. Обнаружено и уничтожено 43 взрывоопасных предмета, отмечает Минобороны РФ.

Помощь российских специалистов

Военные специалисты из Российской Федерации по приглашению официального Дамаска тесно взаимодействуют с сирийским коллегами.

На базе специальной школы при международном противоминном центре в Хомсе сирийские военные постигают саперное дело. Их обучением занимаются именно российские специалисты. Полученные навыки помогают ускорить разминирование сирийских городов и вернуть страну к мирной жизни.

Изначально учить курсантов приходилось практически с нуля, преподавались даже азы боевой экипировки. Однако теперь бывшие водители, инженеры и рабочие уже без помощи учителей способны найти в грунте противотанковые мины.

Для обучения используются самодельные взрывные устройства (СВУ), которые саперы из РФ собирали, рискуя жизнью, в Пальмире, Алеппо, Хомсе. Сирийские курсанты узнают, как боевики собирают и приводят в действие мины-ловушки, пояса смертника, различные СВУ, а потому понимают и как эти устройства обезвредить.

Вместе с бесценными знаниями обученные специалисты из Сирии получают дипломы. Кроме того, российские инструкторы передают сирийским саперам-выпускникам современные комплекты специального снаряжения и экипировки, в числе которых защитные костюмы и миноискатели.

После обучения сирийские инженеры отправляются на освобожденные от боевиков территории, чтобы мирные жители могли скорее вернуться в свои дома.

Безопасность на земле и в небе

Политолог, эксперт по Ближнему Востоку Маис Курбанов в беседе с корреспондентом Федерального агентства новостей (ФАН) напомнил, что джихадисты, ранее оккупировавшие сирийскую землю оставляют после себя немало ловушек.

«Террористы отходят, оставляют минные поля с большим количеством взрывчатки, подземные бункера, тоннели, много капканов. В этом деле российские специалисты имеют большие знания, навыки. Взрывных устройств очень много, они попали в Сирию из разных стран. Не нужно забывать, что против Сирии воюют много стран», — заметил Курбанов.

По мнению политолога, приглашенные из РФ специалисты оказывают большую услугу гражданам Сирийской Арабской Республики.

«Разминировать территорию – очень опасно. Для этого нужны хорошие навыки и специалисты. Российские специалисты оказывают огромную услугу сирийскому народу. Для сирийских военных это обходится без жертв, в том числе, благодаря тем знаниям, которые они получили от коллег из России. Теперь они способны справляться с любым оружием, которое существует в мире. Таким же образом они могут обезопасить свою территорию. И они это делают хорошо», — подчеркнул Курбанов.

Также эксперт заявил, что российские коллеги в свое время помогли сирийцам не только на земле, но и в воздухе.

«Сирию успешно очищают от террористов, и это не может не радовать. Конечно, успехов России тут очень много. Российские специалисты во всем помогают сирийской армии и Башару Асаду. Воздушно-космические силы всегда создают для Сирии безопасное воздушное пространство. Во всем мире в настоящее время решающим моментом является воздушное пространство. Когда нападали на Ливию, то в первую очередь блокировали воздушное пространство, а через несколько месяцев уничтожили Каддафи. Россия делает все, чтобы Сирия могла дать достойный отпор своим врагам», — сообщил политолог.